Путешествие в Африку: Кения

Мы дошли до «места преступления». Охотники взяли след и углубились в буш. Я ждал у дороги. Через несколько минут раздались радостные возгласы – шина нашлась. Она была спрятана в ветвях деревьев, видимо вор собирался вернуться за ней позднее. Я снова отправил следопытов в буш, и еще через несколько минут они обнаружили заброшенное в кустах лобовое стекло мотоцикла. Кенийцы были горды собой. Я пожал руку каждому и раздал им остатки наличности – несколько долларов. Старший проворчал, что этого недостаточно. Тогда я вручил следопытам взятые из дома значки. Молодым «бойцам» достались значки ГТО, а старшему – красивый комсомольский значок с Лениным. Следопыты были счастливы, но еще попросили меня довезти самого молодого из них до ближайшей деревни – в школу. Я был не против, и подвез паренька. Исиоло показался мне городом алкоголиков и мотоциклистов. Мотоциклисты на легких китайских байках приветствовали меня радостными возгласами, алкоголики что-то орали вслед насчет гнусных белых мзунгу-американцев, шляющихся по Кении. На центральной улице Исиоло расположились десятки лавок и магазинчиков, но все товары и продавцы были спрятаны от клиентов за прочными металлическими решетками. Глядя на эти решетки, понимаешь, как небезопасна Кения. Алексей поселился в хорошем отеле, доступ куда осуществлялся через тройной кордон дверей и охраны. До Исиоло Алексей добрался на лопнувшей шине и уже успел поменять ее. Мне тоже следовало заняться мотоциклом. Единственный мотомеханик в городе пользовал мотоциклы клиентов прямо на дороге возле мастерской. Своих отверток у механика не было, и я потратил несколько часов, бегая по лавкам и ища нужные мне ключи Аллена. Купил китайские. Эти ключи оказались одноразовыми. Отвинтив один болт, нужно было покупать новые ключи, чтобы отвинтить следующий. Мягкий металл инструментов не выдерживал даже простой работы. Мы все же разобрали мотоцикл, но тут начался дождь и механик убежал. Разобранный мотоцикл мок на дороге – само небо плакало над его безжизненным металлическим телом. Вскоре дождь перестал, и мы вновь вернулись к работе. Чтобы укрепить пластиковую обшивку, нужно было приварить оторванные от бака металлические петли. Но сварщик не взялся за эту работу – боялся прожечь бак – это означало бы окончательную смерть мотоцикла. Измучившись, промокнув и измазавшись дорожной грязью, мы так и не смогли сделать ничего существенного, разве что привинтили несколько болтов. На асфальте, который начинался после Исиоло, мотоцикл не должен был развалиться. А в Найроби был шанс найти приличного механика. В столицу Кении мы с Алексеем выехали вместе. Пересекли линию экватора, возле которой несколько торговцев сувенирами показывали фокусы – запускали листок в миске с водой плавать по часовой стрелке или против, в зависимости от расположения миски – в северном полушарии или в южном. Проехали все полицейские посты с лежащими возле них металлическими палками с острыми шипами – никто не пытался нас останавливать. Возле одного из придорожных рынков наблюдали драку. Сражались две торговки арбузами, а еще несколько их разнимали. Одна из теток в запальчивости схватила мачете, но на ее занесенной для удара руке повисли товарки, не давая свершиться смертоубийству. Мы подождали, пока тетки успокоятся, и купили у них арбуз. Построенный англичанами Найроби считается самым опасным городом Восточной Африки (если не рассматривать города Сомали). Это дорогой город, и жизнь в нем по карману лишь 20 процентам обитателей, включая многочисленных белых экспатов (американцев, англичан, южноафриканцев и т.п.). Остальные жители едва сводят концы с концами. Около миллиона человек живет в трущобах, от вида которых содрогнулись бы даже выходцы из бразильских фавел. Бедность и социальное неравенство приводят к проблемам, которые сотрясают столицу Кении уже много лет: бандитизм, вымогательство, наркомания. Последняя вспышка насилия случилась незадолго перед нашим приездом, после выборов. Жестокая борьба за власть и связанные с ней человеческие жертвы нанесли серьезный удар кенийской экономике, основанной преимущественно на туризме. На сафари иностранцам стало безопаснее ездить в соседнюю Танзанию или другие африканские страны. Проживающим на территории Кении диким зверям от этого лишь лучше – тишина и спокойствие, но для кенийцев отсутствие туристов означает потерю рабочих мест и лишение дохода. Мы поселились в престижной части Найроби. Здесь за высокими заборами с колючей проволокой и проводами с высоким напряжением богатые кенийцы пытались строить свой персональный рай, в котором не было места для бродящих за оградой маргиналов. Оазисы рая посреди ада. У меня заболел зуб, и я поехал к стоматологу. Вокруг частной поликлиники бродил охранник с помповым ружьем, по периметру забора были протянуты непременные электрические провода. Понятно почему: даже просто вырвать больной зуб здесь стоит 100 долларов США. Для большинства горожан – посетить стоматологическую поликлинику также нереально, как иметь счет в швейцарском банке или ездить на работу на Феррари. Но местная беднота еще способна показать зубы. Как рассказали в российском посольстве, приезжего начальника киевского ОМОНа, который отправился вечером погулять в парк, избили, ограбили и, что хуже, сильно покусали неизвестные. В Найроби мы занялись ремонтом мотоциклов. В городе, кроме безумно дорогого сервис-центра КТМ, был один хороший механик – Крис, хозяин отеля и кемпинга Jungle Junction. В его кемпинге останавливались все мото и автопутешественники, в какую бы сторону Африки они не направлялись. Здесь можно было познакомиться с самыми необычными людьми и услышать самые захватывающие истории. Крис плотно занялся моим Suzuki и в течение дня довел его до ума. Все было почищено, прикручено, починено. Даже несчастное лобовое стекло встало на свое место и больше не болталось на ветру. Можно было продолжать путешествие. Дальше на юг – в Танзанию.